Мама пошла в Голливуд

Он преданно снимал свою еврейскую маму, но эти фильмы не шли. И маму это так достало, что та вдохновила сына на настоящее большое кино со звёздами.

Много лет Нейтан Сильвер снимал исключительно независимые, даже не мало-, а микробюджетные фильмы. Он был известен немногим – критикам, кураторам фестивалей и любителям «партизанского кино». Именно так называют картины, съемки которых проходят в квартирах друзей режиссера, занимают всего пару дней и стоят в лучшем случае несколько тысяч долларов. Самые известные из ранних работ Сильвера – «Зловонные небеса» (2015) и «Улица жажды» (2017) – можно назвать мрачными и экспериментальными. Создавались они с помощью небольшой команды и ограниченных средств.

В прошлом году Нейтан сделал шаг в новую для себя реальность, выпустив фильм «Между храмами». Бюджет этого проекта составил уже три миллиона долларов, так что наш герой наконец смог себе позволить пригласить на главные роли известных актеров – Джейсона Шварцмана и Кэрол Кейн. Все это стало возможным благодаря инвестициям независимой компании Ley Line и налоговым льготам штата Нью-Йорк, где проходили съемки.

«Между храмами» – это драмеди о канторе провинциальной синагоги по имени Бен, который после смерти жены теряет способность петь. Ничто не может вывести его из состояния замкнутости и эмоциональной опустошенности. Но однажды он встречает в баре свою бывшую учительницу музыки Карлу. Эта пожилая женщина хочет пройти церемонию бат-мицвы и вернуться к своим еврейским корням. Она просит Бена как можно скорее подготовить ее. Между персонажами завязывается дружба, которую окружающие находят более чем странной.

Джейсон Шварцман, сыгравший Бена, хорошо знаком зрителям по фильмам Уэса Андерсона. Он также играл Людовика XVI в «Марии-Антуанетте» Софии Копполы. А еще – главного злодея в «Скотте Пилигриме против всех» Эдгара Райта. Приглашение Нейтана Сильвера сняться в «Между храмами» он принял, потому что захотел сыграть героя, переживающего глубокий личный кризис. К тому же Джейсона привлекла небывалая свобода, царящая на съемочной площадке. «Нейтан создаёт особую атмосферу доверия, где актёры могут экспериментировать, – говорит Шварцман. – Это очень ценно, когда ты не чувствуешь давления и можешь исследовать персонажа».

Во время работы над фильмом Сильвер использует «скриптмент» –промежуточный вариант между литературным изложением фильма и полноценным сценарием. В нём описан сюжет, сцены и развитие персонажей, но нет точных реплик и строгого формата. При таком подходе фильм рождается в диалоге с актерами. Например, изначально Бен и Карла задумывались, как незнакомцы. Однако Шварцман возразил: «Зачем моему герою помогать посторонней женщине, если он не в силах помочь себе самому? Они должны быть как-то связаны». Так появилась идея, что Карла – бывшая школьная учительница героя. Актриса Кэрол Кейн упомянула, что ее мать была преподавательницей музыки, и эта история отлично вписалась в образ Карлы.

Актерская карьера Кэрол Кейн началась еще в 1971 году и успешно развивается до сих пор – в кино, театре и на телевидении. Номинацию на «Оскар» за лучшую женскую роль она получила еще в молодости, в 1975-м, сыграв еврейскую иммигрантку в Нью-Йорке в фильме «Хестер-стрит». Актриса описывает свою героиню Карлу как женщину в поисках идентичности. По словам Кэрол, фильм показывает, как даже в очень зрелом возрасте можно открывать новые смыслы и находить новые пути.

Идею для фильма подкинула Нейтану Сильверу сама жизнь в лице его матери Синди. К слову, Нейтан снимал маму почти во всех своих работах. Однако из фильма Actor Martinez 2016 года он вырезал все сцены с ее участием. Та очень расстроилась, поэтому в 2019 году Нейтану пришлось посвятить ей целый документальный веб-сериал Cutting My Mother. В одном из монологов Синди рассказала, что в свои шестьдесят решила пройти бат-мицву. В детстве у нее такой возможности не было.

Эта информация так поразила Нейтана, чьи родители прежде не выказывали интереса к религии, что он поделился ею со своим давним соавтором Крисом Мейсоном Уэллсом и продюсером Адамом Кершем. Оба загорелись идеей сделать из этого фильм. Сам же Сильвер на тот момент не был уверен, что сможет найти интересный ракурс. Однако настойчивость Керша сыграла решающую роль, за что режиссер стал называть его «прекрасным занудой». Сильвер и Уэллс начали работать над историей, когда началась пандемия. Соавтор Нейтона, не будучи евреем и не испытывая особой любви к ставшему классикой фильму «Гарольд и Мод», тем не менее оказался отличным партнёром для того, чтобы переосмыслить идею и создать свою, оригинальную историю.

Одной из центральных тем фильма стало сообщество – его значение, его ограничения и внутренние противоречия. Синагога в фильме – это одновременно и опорная структура, и своеобразный антагонист. С одной стороны, она представляет собой тёплое, доброжелательное пространство. С другой – это институт, не до конца понимающий главных героев и их нестандартные отношения. Сильвер видит здесь отражение внутреннего конфликта Бена: в прошлом храм был для него важным местом, но теперь он переживает кризис веры и сомневается, может ли быть полезен другим. Конфликт между институтом и личной верой становится лейтмотивом фильма.

Зрителям, привыкшим к гладкой картинке, просмотр фильма «Между храмов» поначалу может доставить некоторые неудобства. Съемка нарочито неидеальна, а реплики актеров порой «наскакивают» друг на друга. Все это, включая довольно странную одежду хронически растерянного Бена, вызывает смешанные чувства. Иногда кажется, что Нейтан Сильвер словно фиксирует то, что другие режиссёры обычно вырезают: паузу, неясную эмоцию, лишнюю реплику. Таков подход Сильвера – показывать жизнь как абсурд и хаос, вызывающие все новые и новые вопросы, многие из которых останутся без ответа.

Ради своей героини Карлы Нейтан снял «Между храмов» на 16-миллиметровую пленку: «Я понимал, что цифровой формат ей категорически не подходит. Только пленка могла передать ее дух, ее чувствительность». И, кстати, по признанию Сильвера, в своем фильме он попытался воссоздать поразившую его интонацию Киры Муратовой. Особенно его впечатлила картина «Познавая белый свет» 1980 года: «Там даже на фоне серости и разрухи в кадре неожиданно расцветают нежность и радость». Так и сам режиссер – не пытается отрицать мрак, но ищет на его фоне свет.